В Чечне необходимо создать диагностическую онкологическую службу

11.03.2012 13:34

Михаил Владимирович Игнатенко был приглашен в министерство здравоохранения ЧР в качестве помощника министра здравоохранения в 2008 году. В 2011 году его назначили главным врачом Республиканского онкологического диспансера. На днях М. Игнатенко дал интервью газете «Медицинский вестник ЧР».

- Михаил Владимирович, сколько на учете в нашей республике раковых больных?

- На данный момент на учете состоит 15 554 больных. Это меньше, чем в прошлом году, но это снижение не в нашу пользу. Оно образовалось за счет того, что люди, которые выезжали за пределы ЧР на лечение, а потом возвращались к нам уже с готовыми эпикризами, стали меньше выезжать и получать заключение там. Все это связано со статистикой, а она - вещь неблагодарная. Это тенденция не к улучшению, а к неправильному учету больных. Необходимо наладить диспансеризацию среди населения. Самое страшное в онкологии в течение 3-4 лет – это стадия заболевания. На 1 стадии, когда требуется только операция без химиотерапии, без лучевой терапии, это дешевле. Мы стараемся, чтобы люди не выезжали за пределы в поисках лучших методов лечения. У нас работает к.м.н., химиотерапевт с 10- летним стажем из Майкопа Эмма Хамидовна Тлиш. Она посещает все международные конференции, и, как и я, работала в клинике Блохина. Из Краснодара к нам переехал радиолог с 11-летним стажем Евгений Владимирович Лебедь. Он заведует радиологическим отделением, а его жена приемным покоем, терапевт-кардиолог по специальности. Есть врачи из Астраханской школы, аспиранты, которые учатся в Санкт-Петербурге. Торакальный хирург Бауди Ведзижев решил вернуться из Обнинска, где проработал 15 лет.

- Каков процент излеченных больных у нас?

- Рак неизлечим, но он может находиться в стадии ремиссии на протяжении 23-50 лет, то есть, люди скорее умрут не от онкологии, а от старости или другого заболевания. Когда я работал в Москве, ко мне обращались бабушки, прооперированные после рака молочной железы 25-30 лет назад. Чем раньше это заболевание выявлено, тем больше шансов на качественную и продолжительную жизнь. У любого человека есть определенный титр этих атипичных, быстро делящихся клеток. Они появляются каждый день, и каждый день иммунитет их убивает. В какой-то момент происходит сбой иммунитета за счет различных факторов (облучение, канцерогенная среда и т.д.), а так как эти клетки быстро делятся, то образуется опухоль. Организм не справляется и поэтому вводится химиопрепарат. Сказать, что человек был болен раком и больше рака у него нет, нельзя. Нужно постоянно укреплять свой иммунитет, а он бывает легочным, гуморальным и т.д. Если бы мы знали причину возникновения того или иного злокачественного образования, было бы проще бороться с причиной, а не со следствием. Во-вторых, любая злокачественная опухоль – это мало или высокодифференцированная или недифференцированная опухоль. И она сразу может быть не найдена. У каждого человека эта болезнь протекает по-разному. Вариантов самого рака множество. Самое главное – чем раньше заболевание обнаружено, тем больше шансов продлить человеку жизнь.

- Какова выявляемость онкобольных в ЧР?

- Она близка к нулю. Диспансеризация населения проводится, но нет онкологической настороженности у врачей, которые, заметив подозрение на какую-то опухоль, обращали на это внимание и сообщали бы нам. На последнем совещании в ноябре прошлого года в Москве говорилось, что такая ситуация наблюдается во многих российских регионах. На протяжении нескольких лет мы стараемся создать диагностическую онкологическую службу.

- Какие методы лечения рака вы используете?

- Мы используем схемы мировых стандартов, которые есть в клиниках Москвы и за рубежом. В этом плане от них не отстаем. Препараты у нас есть и последнего поколения, и дорогостоящие. Мы их полностью используем при проведении химиотерапевтического лечения.

- Сколько больных за прошлый год получили квоту?

- Наверное, порядка 800 квот. Эта высокотехнологичная помощь показана не всем больным. В квоту входят комбинированное и эндохирургическое лечение, протезирование. Сюда не входит химиотерапия.

- Какие медицинские учреждения, кроме вашего диспансера, имеют право лечить онкобольных?

- На базе 1-ой горбольницы есть онкохирургическое отделение, но опять же там неполноценный уровень проведения полостных операций. У нас вводится в эксплуатацию хирургический корпус. На 5 этаже будут размещаться анестезиология, реанимация и операционное отделение, которое прекрасно оборудуется. Я такого не видел даже в Москве. Это проект немецкой фирмы «Вирфау». Надеюсь, что этот год будет переломным, и наш онкодиспансер заработает в полную силу.

- Бывают ли случаи упущения болезни при осмотре больного?

- Возможно, ошибки случаются, но главное, чтобы они не повлекли за собой смерть пациента. Споры возникают, так как у врачей бывают разные мнения. Они разбираются на клинических разборках, конференциях. 24 февраля к нам из Израиля приехала делегация с двухлетней программой по поводу обучения на территории Чечни и Израиля, обмена опытом в плане лечения онкобольных. Так что, мы не стоим на месте.

- Каковы показатели смертности от злокачественных образований?

- В нашей республике онкозаболевания стоят на третьем месте после сердечно-сосудистых. Первое место занимают травмы в результате ДТП.

- Изменилось ли что-нибудь с Вашим приходом в РОД?

- В принципе, ничего нового я не вводил. Я просто делюсь опытом, который имею. В своей жизни ничем другим, кроме онкологии, не занимался. Мы занимаемся нормальной лечебной работой. Никому не отказываем в помощи. Устанавливаем оборудование, которое было закуплено по ФЦП. Сейчас мы приобрели аппарат криодиструктор, который дает возможность выжигать жидким азотом небольшую опухоль на коже. Вместо облучения убирается до одного сантиметра кожного покрова, где есть опухоль. А также спящую родинку или бородавку. Закупили также экспресс-тесты для онкомаркеров по определению уровня ПСА и т.п. Для диагностики у нас установлен МРТ полуторатесловый. Он делает срезы за счет магнитного порошка, отпечатки, съемки. На нем хорошо видны сосуды, головной мозг. Но это не заменяет обычный томограф, на котором хорошо видна брюшная и грудная полость. Есть у нас УЗИ, мамограф, ангеограф для обследования печени через бедренную артерию. Он подводит химиопрепарат непосредственно к воротной вене печени и направленно на нее действует.

- Влияют ли достижения науки в виде технических средств на возникновение рака?

- Нет. На сегодняшний момент в мире поголовное использование компьютеров и мобильников. В России ими пользуются 15-20 лет. Это не тот период, за который они могут привести к возникновению рака. Возможно, если бы человек ими пользовался 50 лет, меняющиеся всевозможные частоты и могли бы к этому привести.

- Вы верите в иммунологические методы лечения рака?

- Нельзя лечить рак только одними иммунологическими методами, оно должно быть комплексным. Это и оперативное вмешательство, и химия. А также поддержка человека от вторичной инфекции, потому что химия подавляет иммунитет. Во всем мире операция считается вспомогательным средством, которая убирает источник болезни. Следует учитывать и генетику человека.