Заветные письма чужим почерком («Столица плюс»)

28.04.2010 15:17

Тихая южная ночь. Тысячи звезд мерцают в небе, завораживая взгляд своей неописуемой красотой. Желтая луна выплывает из-за облаков, ее тусклый свет озаряет светом пыльную дорогу, которая пропадает за околицей села Верхний Наур, что в Надтеречном районе. За плетенным из прутьев забором залает собака, где-то в поле фыркнет лошадь, и все утихнет. Тишину ночи нарушает лишь кваканье лягушек, которые с наступлением сумерек заводят свою нескончаемую песню.

Хумайд любил такие ночи. Лежа в стогу свежескошенного сена, он мог часами вглядываться в бесконечную даль неба. Оставшись еще ребенком без отца, он верил, что тот смотрит на него с одной из этих звездочек, радуясь успехам мальчика и огорчаясь при виде его невзгод.

У сельских жителей была забава - они предлагали самому смелому из мальчишек положить папаху на одну из могил на кладбище, расположенном на горе за селом. Другой такой же храбрец должен был найти и принести ее. Хумайд всегда первым выказывал готовность принять участие в этой игре, которая требовала от мальчишек незаурядного мужества, учитывая расхожесть в сельской среде различных страшных историй, связанных с мертвецами.

Такой характер мальчишки вызывал уважение не только среди его сверстников, но и среди старших сельчан.

Шло время, и Хумайд вырос в сильного юношу. В 20 лет он легко управлялся с домашними делами, но его настоящей страстью были кони. Красивые сильные животные чувствовали его постоянную заботу и любовь и беспрекословно подчинялись воле парня. За околицей села было широкое поле, которое полукольцом окружала гора. Сельчане могли каждый день наблюдать как всадник, слившись в одно целое со скакуном, мчался наперегонки с ветром. А потом взмыленный конь с гордо поднятой головой шел вслед за уставшим, но довольным наездником.

Так мирно и текла бы жизнь Хумайда в многочисленных делах и заботах сельского жителя, которые были ему не в тягость, а в радость. Но зазвучал в Чечне призыв добровольцев в Красную армию, и встрепенулось сердце юноши, захотелось увидеть дальние земли, стать настоящим воином, попробовать себя в ратном деле.

Мать Есита не обрадовалась его страстному порыву, но разве может птица удержать в гнезде оперившегося птенца. Растила она двух сыновей одна, стараясь уберечь их от холода и голода, болезней и невзгод. Она всегда думала, что они беспомощны без ее забот и молитв. Теперь же младший сын оставлял ей только молитвы, п2окидая отчий край-Большой паровоз натужно гудел, испуская из своего чрева черные клубы дыма. Сотни людей провожали своих родных. Всюду слышалась гортанная чеченская речь. Командиры Красной армии чувствовали к себе доброе отношение этих суровых на первый взгляд людей. Их сыновья и братья скоро станут с ними в один строй, будут вместе делить тяготы армейской службы, а значит, они тоже близкие и родные для них люди. Такова горская мораль - любить друзей своих близких и стоять за них горой, если понадобится.

Паровоз издал протяжный гудок и медленно тронулся в путь, отвозя своих пассажиров навстречу неизвестности. Это был 1939 год, тревожный год начала Второй мировой войны.

Новобранцев довезли др. г.Житомира, но из состава высадили только одного Хумайда. Стоя на перроне и глядя вслед уходящему составу с земляками, он почувствовал себя одиноким и беспомощным в этом огромном мире, точно также как в ту ночь, когда чекисты забирали из дома его больного отца.

Он не знал русского языка, не умел ни писать, ни читать. Теперь же парню предстояло жить среди людей, язык и образ жизни которых были ему не знакомы.

Тем не менее солдатская жизнь давалась Хумайду легко, он с детства привык преодолевать трудности, а кроме того, здесь были лошади - существа, с которыми он всегда легко находил общий язык.

Командиры были в затруднении, получив солдата, который совсем не понимал русского языка, но остались довольны, увидев в деле своего джигита. Его сделали ездовым на тачанке с пулеметом. Казалось, что кони и ездовой - это одно целое. Такое единство было удивительным.

Очень скоро молодой солдат нашел верных друзей и среди сослуживцев, которым нравилось, с каким трепетом Хумайд относится к лошадям, как он холит их и лелеет. Кроме воинского искусства чеченский юноша постигал и азы русского языка.

Однако грамоте он так и не научился. Письма за него писал его командир и друг лейтенант Терещенко. Он всегда находил добрые слова для матери боевого товарища, которым восхищался. В далеком чеченском селе лейтенанта Терещенко знали и любили, как своего Хумайда. Помнят его там и до сих пор.

За два года службы Хумайд стал хорошим воином. Полученные навыки и опыт ему очень скоро пришлось применять в реальных боевых условиях. Хумайду оставался до демобилизации всего месяц, когда фашистская Германия напала на Советский Союз. Так и не довелось ему повидать родное село и близких, особенно мать, по которой больше всего скучал.

Красная армия с тяжелыми боями отступала на Восток. Отступали до Ржева и боевые товарищи Хумайда. Многие сложили под этим городом свои головы, но те, -кто выжил; с еще большей яростью сражались за каждый клочок земли, за каждую деревню. Хумайд выжил в той мясорубке и позже отвоевывал земли, захваченные немецкими оккупантами. Более того, ему посчастливилось освобождать от врага ставший для него родным Житомир.

Многие боевые товарищи Хумайда отдали свои жизни за Родину, но судьба была милостива к двум друзьям. Они всегда держались друг за друга, и каждый из них был готов отдать жизнь за товарища.

В своих письмах Терещенко, щадя чувства матери Хумайда, никогда не рассказывал ей о ранениях, выпадающих на их долю трудностях, Он только не уставал благодарить ее за воспитание такого мужественного и порядочного сына.

Последнее письмо от Терещенко в чеченское село пришло с Юго-Западного фронта в феврале 1944 года. Он писал, что Красная армия готовится к наступлению и, как будто бы предвидя трагическую будущность, давал слово матери своего друга, что Хумайд будет жить, пока жив он. Если же будет суждено погибнуть, то погибнут они вместе.

Злой февраль вслед за этим письмом принес большую трагедию на чеченскую землю. Весь народ был огульно обвинен в предательстве и выслан в бескрайние степи Казахстана. Вместе со своими соплеменниками выслали и семью Хумайда. С тех пор была потеряна связь с находящимся на фронте сыном и его другом.

Весть о долгожданной Победе пришла к переселенцам в их безжалостной ссылке и стала радостной для всех. Люди ждали, что вернутся домой их сыновья. Ждала своего сына и мать Хумайда. Когда стали прибывать эшелоны с демобилизованными солдатами, она ежедневно ходила на железнодорожную станцию, которая находилась в 12 км от их поселка. Есита подходила к каждому солдату и спрашивала про своего сына и Терещенко, но, увы, никто так и не смог рассказать женщине о сыновьях, одного из которых она даже в глаза не видела. С 1945 по 1957 год Есита ежедневно, зимой и летом, в жару и стужу, ходила на эту станцию к прибытию единственного поезда в надежде увидеть своего Хумайда.

В кармане ее старой телогрейки лежал клочок бумаги, на котором чужим почерком было написано, что ее сын пропал без вести. Это был не почерк названного брата ее сына, а значит, не заслуживал доверия.

До самых последних минут своей жизни Есита верила, что ее сыновья живы и обязательно вернутся домой...

Мовла Гайраханов №34, 28 апреля 2010 г.