Во второй раз он на фронт не попал…(«Столица плюс»)

04.05.2010 20:01

Ветеран Великой Отечественной войны и труда Лечи Даниев в июне 1941 года жил со своей семьей в селе Тевзана Веденского района. Здесь его и застала война.

Окончив 9 классов, Лечи два года работал учителем в начальной школе, но мирное течение жизни было в одночасье разрушено вестью о нападении Германии на СССР. Фашисты продвигались по Северному Кавказу. Уже были оккупированы Нальчик, Малгобек, Кизляр и Моздок. В соответствии с постановлением Наркома СССР шла мобилизация местного населения на строительство оборонительных сооружений по берегам Терека. В октябре 1942 года Даниев в числе 15 своих односельчан был направлен на такие работы в Наурский район республики. Вместе с ними здесь в основном работали люди преклонного возраста. Зимой фашистов стали гнать с Кавказа. В декабре Лечи вернулся домой, а в конце месяца вместе с друзьями решил добровольно вступить в ряды Красной армии. Просьбу десяти ребят военкомат удовлетворил. Их направили в 4-й Кубанский казачий кавалерийский корпус, дислоцировавшийся в станице Незлобной, неподалеку от г.Георгиевска. До мая 1943 года наши земляки находились на обучении в этом соединении, а затем часть чеченцев и ингушей влилась в третий кавалерийский гвардейский корпус, воевавший сначала под Сталинградом, а затем переброшенный в станицу Крымскую Краснодарского края. Даниев принимал участие в засадах на немцев, не раз бывал в стычках с фашистами. Но, по его словам, это были несерьезные бои. Он служил в стрелковом взводе вместе со своим верным конем по кличке Овод. На вооружении у кавалеристов была пятизарядная винтовка. Стрелки могли выступить по тревоге в любой момент. В конце июля их корпус отправили на запад, на Смоленщину, в город Ельна. А через месяц началось наступление. Бои были тяжелые и сопровождались огромными потерями. Лечи остался без многих своих товарищей и земляков. Из десяти его друзей только трое вернулись домой. Судьба некоторых неизвестна до сих пор. Ветеран хорошо помнит тот день, когда получил ранение в бою. 26 сентября 1943 года, оставив коней в укрытии в лесу, они выступили пешим ходом. Кругом велась беспорядочная стрельба из всех видов оружия, бомбили с воздуха. Бойцы, перейдя реку, подошли к картофельному полю. Здесь Даниев и был тяжело ранен в обе ноги. Солдат пролежал среди картофельных грядок почти до вечера. Его портянки и брюки пропитались кровью и прилипли к сапогам, сильно хотелось пить, и он начал кричать. Вдруг впереди мелькнула чья-то голова. Оказывается, совсем недалеко была яма, а в ней находились бойцы, Один из них подполз к раненому и бросил фляжку с водой. Боец опять нырнул в свое укрытие и предложил Лечи ползти к ним. Так он и сделал. Бойцы положили раненого на матрас, на котором ночью спали немцы, и угостили хлебом и сахаром. Стрельба отдалялась, и вскоре красноармейцы покинули товарища, уйдя искать своих. Вдруг послышался лошадиный топот. Услышав стон Лечи, к яме подъехал человек. Им оказался его командир отделения Куприн. Узнав, что боец ранен, он посоветовал ему потерпеть и, сообщив, что санитары ходят и подбирают раненых, отправился дальше. Над Даниевым летали мины и снаряды, но никто так и не пришел к нему на выручку. Собравшись с силами, Лечи пополз в ту сторону, где они с бойцами оставляли коней. С трудом преодолев открытое поле, замирая, когда рядом свистели, скашивая траву, снайперские пули, он добрался до леса. Лечи начал звать на помощь и вдруг увидел пехотинцев, которые догоняли свою часть. Они указали ему дорогу к поляне, где должны были стоять лошади. Цепляясь за кусты, боец пополз в указанную сторону. Но там никого не было.

К вечеру сильно похолодало. Раненый чувствовал себя очень плохо. Его крик услышал местный житель, крепкий русский парень, который легко подхватил Даниева и потащил в сторону видневшихся домов. При выходе из леса на поляне стоял крытый ветками блиндаж, возле которого на костре стерилизовались медицинские инструменты. В блиндаже находился санитар медицинской службы. Он осмотрел Лечи, промыл и перевязал раны. К счастью, они оказались сквозными, разрывные пули не задели кости, но сильно повредили мягкие ткани обеих ног. После перевязки Лечи отвели в один из домов, где не было окон, а на полу, застеленном соломой, лежало много раненных бойцов. Ночью местные женщины накормили их вареной картошкой и напоили молоком. За ночь несколько тяжелораненых бойцов скончались, а утром остальных распределили по домам.

Рядом проходила фронтовая полоса, и поэтому здесь не было госпиталя. С одним из бойцов Лечи попал в дом к женщине средних лет, у которой на фронте воевали два сына. Через неделю прибыли машины, чтобы забрать раненых в Смоленск, уже освобожденный от немцев. Там их на ночь разместили в школе, а на второй день перевели в палаточный госпиталь, который был разбит возле железнодорожного вокзала. Только здесь Даниева осмотрел врач. Через несколько дней, вместе с другими тяжелоранеными, он был отправлен в тыл в город Гжатск (ныне Гагарин) Смоленской области. Их определили в эвакогоспиталь №2929, где Даниев пробыл до 30 января 1944 года, а после выздоровления выехал в г.Ярцев, в 202-й запасной стрелковый полк, при котором был организован сборный пункт. Сюда приезжали офицеры, их еще называли «покупателями», чтобы набрать себе бойцов. Даниева определили в 3-й отдельный учебный танковый полк Западного фронта. Он оказался не так далеко от госпиталя, в котором еще недавно лечился. С февраля по май Лечи находился в этом полку, изучал технику, азбуку Морзе. Овладел специальностями радиста, наводчика танка Т-34. Научился водить танк, но, к своему сожалению, во второй раз на фронт не попал. В подразделении Даниев был единственным чеченцем.

В конце мая состоялся смотр курсантов. Принимая его и проходя вдоль шеренги бойцов, комполка остановился возле Лечи и задал ему массу вопросов: какой он национальности, имеет ли связь с домашними И знает ли, что некоторые кавказские и другие народы депортированы. Вечером его и еще одного советского поляка посадили на поезд и отправили в г.Ярцев, снова в 202-й запасной стрелковый полк, где Даниев находился после госпиталя. Его поразило большое количество бойцов, которых собрали здесь. Это были чеченцы, ингуши, балкарцы, карачаевцы, советские немцы и поляки. Неделю все там жили, веселились, не зная, что их ждет дальше. Потом прибыл офицерский состав с командованием. Выступая перед бойцами, офицеры говорили, что воевать они умеют и показали себя с положительной стороны, но война подходит к концу, и им предстоит восстанавливать разрушенное хозяйство в тылу. Даниев попал на лесозаготовки в Ивановскую область, где пробыл ровно 2 года. А в 1946-м году им объявили, что Чечено-Ингушской Республики не существует и им предстоит выехать в Среднюю Азию и Казахстан, где живут их родственники. Пока Лечи Даниев воевал, в ссылке умерли его родители.

За участие в Великой Отечественной войне Даниев был награжден медалью «За боевые заслуги», орденом Отечественной войны 1-й степени, медалью «За Победу над Германией» и 11-ю юбилейными медалями. Он и сегодня еще полон сил и не теряет боевого духа.

Зинаида Федорова №35, 1 мая 2010 г.