Живые страницы («Вести республики»)

16.11.2011 11:11

Я раскрываю его с благоговением и трепетом, ведь он наполнен величайшими сокровищами. И храню, как самое дорогое, что есть в нашем доме. Вероятно, кто-то подумал, что в руках у меня драгоценный ларец с бриллиантами, изумрудами и рубинами. Нет, дорогой читатель, ты не угадал. Это всего лишь старый семейный альбом с пожелтевшими от времени снимками. И никакие сокровища мира не заставят меня с ним расстаться.

Каждый из нас бывал в величайшей стране под названием Прошлое. Кто-то заглядывает туда лишь изредка и ненадолго. Иные остаются там жить насовсем. Что касается меня, то я, конечно, пребываю в Настоящем, где приходится заботиться о хлебе насущном, дарить любовь домочадцам и близким тебе людям и радоваться с ними жизни. Но как же я люблю путешествовать по Прошлому! Кратковременные и многочасовые маршброски туда я совершаю ежедневно. И если позволяет время, то путешествовать с моим старинным другом - фотоальбомом – намного сподручнее.

Между прочим, у моего замечательного Прошлого есть свое название: Чечено-Ингушская Автономная Советская Социалистическая республика. Или ЧИАССР. Обитатели этой республики живут-поживают на страницах моего любимого альбома нашей прошлой жизнью – тихой, мирной, дружной и бесконечно счастливой. Идем, читатель, со мной? Я познакомлю тебя с некоторыми из них. Итак, открываем первую страничку.

«Оксане в день ее рождения. 1985 год», - гласит надпись, выведенная бисерным почерком. А под ней – первая фотография: я, пятиклассница, и лучший друг нашей семьи, сельский учитель Таус, стоим на пороге нашей школы. Он-то и подарил мне этот заветный альбом и сам вклеил в него первую фотографию. Мы с сестрой, совсем еще малышки, были по-детски очень привязаны к нему. И Таус наравне с родителями и воспитывал нас, и жалел, и ругал, и катал на санках…

А уж если затевал с нами подвижные игры - спасайся кто может! Визг в доме стоял оглушительный, а мама безуспешно пыталась распутать клубок, сплетенный из меня, Наташи и Тауса, катающихся по полу.

- А хотите, я научу вас стоять на голове? – предложил однажды наш друг. - Очень полезное, между прочим, упражнение.

Сказано – сделано. Очень скоро мы с сестрой освоили стойку на голове. Особенно преуспела Наташа. Словно индийский йог, она в свои пять лет могла подолгу стоять кверху ногами, продолжая при этом общаться с нами.

Много забавных случаев я могу поведать о нашем друге, но ведь надо успеть рассказать и о других обитателях альбома.

Ну а дальше – по порядку. Это вот мои мама и папа на фоне горной речки. Ой, какие молоденькие, хорошенькие! Впрочем, они еще не мама с папой, а молодые школьные учителя, окончившие Воронежский пединститут и приехавшие по распределению в ЧИАССР. Волею судьбы и местного департамента образования Людмилу и Бориса вместе с еще несколькими новоиспеченными педагогами распределили в живописнейшее село Саясан Ножай-Юртовского района. Прибыли на место ночью. А ранним утром Люда проснулась и обомлела, увидев первозданную красоту горного края.

- Ребята, вставайте! – затормошила она своих товарищей. – Вы такой красоты отродясь не видали!

И хотя старый черно-белый снимок не способен передать стопроцентно этой незабываемой горной прелести, но в какой-то степени ощутить позволяет. А перед молодой семейной парой красуются ведра, наполненные дарами природы – алычой, ежевикой, грецкими орехами, собранными не в частном саду, а прямо на окраине села. И я, представьте себе, тоже есть на этой фотографии: совсем скоро эти двое станут молодыми родителями. А пока они осматривают местность: любуются неповторимой красотой Кавказа и ходят в гости, дивясь горячему чеченскому гостеприимству.

А вот их уже и трое: верхом на ослике – горном такси. Папа едет, поддерживая меня, пятимесячную, мама идет рядом. Щеки у меня почти что лежат на плечах: несмотря на то, что с продуктами в Саясане было очень туго, ребенок получился весьма упитанный. Родилась я, кстати, не в райцентре, а в местной участковой больнице при свете керосиновой лампы, поскольку электричество в тот момент по какой-то причине отключили. И хотя мое появление на свет было достаточно сложным, акушерка Зина справилась сама, без чьей- либо помощи.

Вот эту молоденькую женщину с малышом Аюбом на руках в своей сознательной жизни я увидела, когда уже училась в десятом классе. И она, спустя полтора десятка лет, меня узнала сразу. Еще бы, ведь Нурани – моя молочная мама. Она и другая односельчанка - Аза – кормили меня грудью в роддоме, пока родная мама приходила в себя. Так что, есть у меня среди чеченцев два молочных брата. Имени второго, к сожалению, не знаю и фотографии не имею. Надеюсь, и они оба, и мои молочные матери живут в добром здравии.

Следующий – снимок-крошка. И изображен на нем крошка-котенок, выглядывающий из большого белого кувшина. Он поселился в нашем доме незадолго до моего рождения. Когда я появилась на свет, котик проявлял ко мне большой интерес: стоило младенцу завозиться в своей коляске, он тут же запрыгивал на кровать, становился передними лапками на бортик и увлеченно следил за мной. А то и спать рядышком укладывался, за что, конечно, получал по шее от молодых родителей. А однажды наш кот вбежал с улицы ощетинившийся, шипящий, рычащий и с глазами по пять копеек. Что такое?! Оказывается, полугодовалый усатый-полосатый впервые в жизни увидал движущийся автомобиль. Ведь дом наш стоял в стороне от цивилизации, и машины туда забирались крайне редко.

А на этой фотографии – наша семья уже в Валерике. На заднем плане – наш дом на Шоссейной. Мы жили в нем, пока мне не исполнилось три года. Но я отлично помню его и внутри, и снаружи, и двор с огромным ореховым деревом.

В памяти, словно в карусели, мелькает множество лиц, которые ежедневно наполняли наш дом – школьных коллег родителей, учеников, соседей. А ярче всех – лицо моей любимицы из раннего детства, первоклассницы Таиски Джабраиловой. Да вот и она на фотографии – растрепанная, но такая милая моему сердцу. Вечера у Джабраиловых я коротала часто, если мама и папа задерживались на работе. И когда, соскучившись по родителям, я начинала хныкать, и утешить меня не удавалось даже Таиске, кто-нибудь из старших ее сестер усаживал меня на кровать и ставил мне на коленки старую гармошку, которая доставала мне почти до носа. Я начинала «играть» и забывала о своих переживаниях. Может быть, поэтому, став старше, я освоила несколько музыкальных инструментов, в том числе и аккордеон.

Ниночка Леонтьева. Только на фото и могу ее узнать. В памяти образ ее совсем расплылся за давностью лет. Но никаким годам не под силу заглушить память о той любви и привязанности к моей первой домашней воспитательнице, обучавшей валерикских школьников математике. Мне было два с небольшим года, когда однажды погожим весенним днем я стояла на берегу горной речки и бросала в нее камушки. И вдруг оступилась и упала. Я очень отчетливо помню, как ледяные воды Гехинки стремительно понесли меня вниз по течению. И не окажись поблизости Нины, которая бросилась ко мне и выхватила меня из лап расшалившейся реки, страшно представить…

Перевернем еще одну страницу альбома - и здесь мы живем уже в другом доме, на улице Ленина. Посмотрите, какой великолепный сад его окружает! Нигде и никогда я не ела больше таких вкусных яблок, таких душистых абрикосов, таких сладких, сочных и огромных вишен, как в саду моего детства. А просторный двор укрывает от горячего южного солнца изумрудное кружево винограда. Когда по весне виноградные лозы покрывались тысячами крохотных цветочков, наш двор наполнялся таким нежным благоуханием, словно то были райские кущи. Еще более терпкий и сладкий аромат царил во дворе поздним летом, когда мы возвращались с каникул. Зеленые гирлянды из резной листвы свисали почти до земли. А созревшие плоды высоко над головами! Разве божественный вкус этого древнейшего дара земли, этих крупных, тяжелых розовых бусин можно сравнить с тем, что лежит на прилавках? То-то же! А под виноградником стоят две малявки. На одной из них – огромные галоши с маминой ноги. Это я. А рядом – Элизка-Коза, моя закадычная подружка. Козой ее прозвала родная мама Фатима за упрямство и задиристый нрав. Да и не только Элиза, но и вся ее семья была для нашей семьи ближайшим другом. Много лет мы прожили вместе в одном дворе и ощущали себя единым целым. Взрослые с удовольствием общались, почти ежедневно вместе ужинали, а то пикник в саду устраивали. А мы, дети, со счастливым визгом носились по саду, лазили по деревьям, что я умела очень хорошо. Видите, сколько фотографий это подтверждают! Честно признаться, я была в дошкольном возрасте не менее вредной, чем моя Коза. Ссорились мы часто, но мирились быстро. А вот ее сестренка Таиса, или Топик, как звали ее дома, была девочкой очень спокойной и миролюбивой, и взрослые то и дело ставили нам ее в пример.

С умилением разглядываю фотографии самых младших Умалатовых – Яхи и Магомедика, которые остались в моей памяти прелестными ангелочками. Если Элизка удостоилась звания Козы, то Яшку мой папа Борис прозвал «лучшей девочкой Советского Союза» - настолько она была мила, общительна и доброжелательна. И всем окружающим от ее присутствия становилось отрадно и радостно. Тогда еще никому в голову не могло прийти, что через какой-то десяток с лишним лет моя цветущая, прекрасная чеченская земля содрогнется от страшной кровавой войны, которая среди тысяч других жизней унесет и жизнь не менее цветущей, прекрасной девушки Яхи…

А сколько школьных фотоснимков в нашем семейном архиве! Маленькие и огромные, коллективные и личные – в классе у доски, за партой, в актовом зале, на ступеньках школы, во дворе… Не хватит и десяти альбомов, чтобы их разместить. Но самые важные и значимые из них занимают почетное место в моем альбоме. Например, вот этот, где русокосая девочка отвечает у доски, а первая учительница Малика Идрисовна Ибиева внимательно слушает. В руках у девочки учебник, на обложке которого название: «Дешаран книжкий». Свободно изъяснятся по-чеченски я не умела, но просто обожала уроки чеченского языка и литературы. И если что-то мне было непонятно, Малика Идрисовна всегда приходила на помощь. Кстати, я по сей день очень люблю чеченскую и ингушскую литературу и прочла все, что только смогла раздобыть. Моя первая учительница не только дала мне прочные знания, но и научила меня быть вежливой, чуткой и отзывчивой по отношению к людям.

До сих пор вспоминаю один забавный случай. Мы в нулевом классе. Идет урок развития речи, на котором ребятишки учатся говорить по-русски. Тема занятия – название частей тела человека. Тут открывается дверь, и учитель старших классов заводит к нам ученика, который нам, нулевичкам, казался взрослым дядей. Такая уж в нашей школе была традиция – старшеклассники отбывали наказание, стоя в углу в классе малышей.

- Очень хорошо, - сказала Малика Идрисовна, обращаясь к старшему ученику. – Будешь у нас наглядным пособием.

Она поставила его перед классом, взяла указку и стала показывать и называть по-чеченски и по-русски руки, ноги, уши, нос…Потом велела ему открыть рот, показать зубы, язык. Мальчишка послушно и невозмутимо выполнял все команды.

А вот – видите, сколько людей на снимках? Большое событие , праздник в честь открытия литературно-краеведческого музея, связанного с именем Михаила Лермонтова. Вся наша школа настоль загорелась идеей его создания, что и педагоги, и ученики потеряли покой и трудились не покладая рук. И результат был потрясающим: на наш праздник съехались гости со всей страны и были в восторге!

И, конечно, еще одна незабываемая страница – наша школьная агитбригада «Время, вперед!» Шумная, неугомонная, веселая и талантливейшая частичка нашей школы. Это она была победителем множества районных, зональных и республиканских конкурсов. Это она стала лауреатом республиканского смотра художественной самодеятельности. И это она в 1985 году стала участницей Всероссийской творческой смены во Всероссийском пионерском лагере «Орленок» на берегу Черного моря.

Не сочти меня нескромной, мой читатель, если я напомню: всем самым большим достижениям, самым смелым решениям и творческим замыслам Валерикская средняя школа № 1 была обязана своему организатору воспитательной работы Людмиле Николаевне Макагоновой. По совместительству – моей маме.

А вот эту маленькую фотокарточку 3x4 я случайно нашла в старой книге совсем недавно и очень обрадовалась. Берегу ее пуше глаза. Ведь это Фатимка, моя самая близкая школьная подруга. Я окончила первый класс, когда однажды солнечным летним утром в наш дом постучалась небольшого росточка смугленькая девочка в голубом платочке, прикрывавшем ее остриженную голову. «Я очень хочу с тобой дружить, - сказала она. – А ты?» Я была не против. Через несколько минут мы уже весело играли, плескались в большой цистерне, стоявшей в нашем саду, а выкупавшись в прохладной водице, отправились к Фатиме. И пока я не окончила школу и не уехала учиться в Воронеж, мы с ней были неразлучны. Дом Черхиговых был для меня таким же родным, как и мой дом. А ее мама Кулсум, у которой было пять дочерей и один сын, называла меня шестой дочкой. Когда сбудется моя великая мечта – встретиться с Фатимкой вновь, я буду самым счастливым человеком на Земле.

«ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ!!!» - гласит надпись на следующей фотографии, выведенная крупными алыми буквами. Когда наша семья была вынуждена покинуть мою малую родину, это фото нам прислала Лиля – представительница еще одной семьи, которая была и остается с нашей семьей неразрывным целым. Семья Магомаевых – это настоящий коктейль, в котором чеченская кровь смешалась с русской, грузинской, адыгейской… И никакие изменения в стране, никакие «развалы союзов» и войны не смогли разрушить этот оплот. А кадр остановил прекрасное мгновение: в полном расцвете сил мама, папа и Лиля с Русланом сидят за праздничным столом, сложенном из фруктовых ящиков, в нашем роскошном саду. Детвора – мы с Наташей и Лалита с Элиной – остались за кадром. Но я-то знаю, что мы здесь, рядом.

Кто-то свято верит в рай на небесах, кто-то подвергает его сомнению. Но я точно уверена в его существовании на нашей многострадальной земле: это место, где я росла. Недаром слова французского классика Оноре де Бальзака нашли такой живой отклик в моей душе: «Воспоминание – это единственный рай, из которого нас никто не может изгнать».

Оксана Макагонова №212 (1645) 15 ноября 2011г.