Лирика и проза гражданина и журналиста («Вести республики»)

19.12.2011 14:10

Недавно в издательско-полиграфическом комплексе «Грозненский рабочий» увидела свет книга чеченского журналиста, редактора отдела политики и экономики Гудермесской районной газеты «Гумс» Арби Падарова, которой автор дал весьма прозаичное и красноречивое название: «И я твой, Чечня». В нее вошли стихи, статьи и переводы.

Сборник открывается стихами на родном языке «Со а ву хьан, Нохчийчоь», «Даймохк сан», «Декъазчу кхолламан декъаза ойланаш», «Къонахийн 1ожаллех ойланаш» - 26 стихотворений, в которых выражены чувства ко всему живому. Это поэтический и взволнованный разговор о людях и природе родного края. Ярко выражена в них любовь к родной земле. Каждое стихотворение, посвященное своему краю, родине, впечатляюще и проникновенно. Это, как выразился о творчестве Николая Рубцова литературный критик Дмитрий Шеваров: «Есть стихотворения талантливые, есть гениальные. А есть – ангельские. Талантливые стихи можно разбирать. Гениальными - восторгаться. А вот перед «ангельскими», остается лишь умолкнуть в благоговении и вспомнить слова Рильке: «Не все вещи так ясны и выразимы, как нам обычно стараются внушить; многие события невыразимы… и всего невыразимее – творения искусства, загадочные существа, чья жизнь рядом с нашей временной жизнью длится вечно». Словом, стихотворная строка нашего автора просвечена ожиданием чуда, «в ней слышится трепетание крыл ангела Серафима». Каждая строка его, падаровская, никем непроторенная. Слово ждало его, выпускника Новогрозненской средней школы и вчерашнего военного, проходившего службу во вчерашней демократической Германии.

И в прозе, публицистике Падарова присутствуют вечные темы о смысле жизни, о жизни и смерти, мысли о назначении слова. Мыслить философскими категориями, думается, его призвание. И философия эта – не безмятежная заводь, не место для самосозерцания, а стремление проникнуть в закономерности жизни, познать глубоко судьбу своего народа, его традиции, обычаи, культуру.

В статье «Нам предков памятны святые имена…» журналист создает «историю в лицах» села Энгель-Юрт, с его святым (эвлия) Ибрагимом-муллой и его окружением, утверждая, что: «Все знания о людях прошлого представляют бесценный материал для прогнозирования будущего – в мире нет ничего случайного, все имеет закономерность, логическое, даже, хотим мы того или нет, математическое построение, лишь познав и приняв которые, возможно продолжить путь вперед, к прогрессу». О потомках Ибрагима-муллы автору поведал житель села Энгель–Юрт Олхазур Мадуев. Повествование заканчивается словами информатора: «Изложенное мной – всего лишь попытка исполнить данное предначертание, а как это у меня получилось – судить вам». Я бы назвал данную публикацию смелым и удачным опытом журналиста в деле описания деяний чеченских святых-устазов. В каждом из «людей прошлого» в своей статье автор находит какую-нибудь драгоценную человеческую черту.

В публикации «Хрущевская оттепель – исповедь без покаяния» Падаров рассказал о событиях в республике 50-х годов 20-го века, когда спецпереселенцы стали возвращаться на свою историческую родину. Трудным было это время: «1958 год. В Грозном проходят массовые беспорядки. Разъяренная толпа требует остановить процесс возвращения чеченцев и ингушей на родину. В виду чрезвычайности сложившейся ситуации в Грозный прилетает секретарь ЦК КПСС Н.Г. Игнатов…». На экстренном совещании он сообщил, что первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев просил передать: «Чечено-Ингушская республика была, есть и будет чечено-ингушской, а тому, кто не согласен с этим, и кому здесь тесновато, передать – пусть поедут в другие места. Земли много – сможем всех устроить». С этого момента в статье прослеживается стройная программа, автор высказывает свои мысли о Хрущеве, раскрывая слабые и сильные стороны этой неординарной личности. Говорит правду, не приукрашивая и не умаляя деяния людей, о которых рассказывает. Приводятся в статье высказывания видных государственных деятелей и политиков. Л. Татаев, один из респондентов автора, к примеру, говорит: «Н.С. Хрущев был человеком несгибаемой воли и мужества, с помощью которого мы заново обрели родину. В знак признательности и уважения к нему чеченский народ назвал площадь Октябрьскую в г. Грозном его именем». Татаев считает целесообразным воздвигнуть еще и монумент Хрущеву: «Это явилось бы ярким доказательством тому, что чеченский народ не забывает своих благодетелей». Развенчанию культа личности Сталина дали свою оценку председатель Президиума Верховного Совета ЧИАССР И. Алмазов, лингвист с мировым именем Ю. Дешериев, председатель Совмина ЧИАССР Муслим Гайрбеков и многие другие, не умаляя при этом роль Хрущева.

Более точный анализ событиям тех лет дал политолог А. Авторханов. Он в своей книге «Технология власти» пишет: «В подлинности «спецдоклада Хрущева» против Сталина на закрытом заседании ХХ съезда КПСС сомневаться не приходится… Хрущев изложил свой собственный вариант нового «краткого курса» истории сталинизма. При этом он меньше всего преследовал цели научно-исторические. Его цели – политические, даже больше – конъюнктурно-политические. Сводятся они к тому, чтобы представить преступления сталинского режима, как ошибки Сталина, и только его одного…». Арби Падаров сообразует свои мысли с мнением Авторханова, подчеркивая: «В таком ракурсе вопрос о нашем отношении к Хрущеву встает в совершенно иной плоскости и может быть переформулирован следующим образом: «Стоит ли нам прощать его за сопричастность к величайшей в истории чеченского народа трагедии 1944 – 1957 годов?» Особенно, если учитывать тот факт, развенчание культа личности Сталина Хрущевым очень трудно назвать исповедью, а его признание о страхе перед Сталиным – покаянием». С этим нельзя не согласиться.

Стоит прислушаться и к мнению автора о том, что «…Сколь скоро ставится вопрос о сооружении монумента, не целесообразно ли воздвигнуть монумент памяти А. Авторханова, М. Гайрбекова и других. Особенно, учитывая тот факт, что многие из них положили свои карьеры и жизни на алтарь служения истине и народу». И еще – сокровенное, сакральное, истинное: «Может, воздадим все-таки Всевышнему за то, что по Его воле на определенном этапе истории чаяния и беды нашего и других народов, хоть на краткий миг, но совпали с амбициями великодержавной политики и перестанем тосковать по «сильной руке». – Здесь очень трудно что-либо возразить.

В статьях «Курская дуга Абдурахмана Рашидова», «Доброго пути русскому другу!» и «Первый учитель, как первая любовь» также выражены свои краски, свои приемы – здесь отдельные люди, описание их жизни, героические будни солдата Великой Отечественной.., нежная мальчишеская любовь к первой учительнице, которая, как утверждает автор, «...никогда не забывается,.. потому что…сам Бог есть любовь!»

С удовольствием читается и перевод с чеченского языка на русский язык статьи Дени Сумбулатова «Чтобы родословная не обрывалась», а также – на чеченский - новеллы О.Генри «Т1аьххьара г1а» («Последний лист»).

Стихи и проза Арби Падарова будут питать умы читателей. Он - человек, умеющей думать, сильно чувствовать, страстно любить жизнь. Книга «И я твой, Чечня» непременно найдет своего читателя.

Хавас Акбиев №240 (1673) 17 декабря 2011г.

_{Все права защищены. При перепечатке ссылка на сайт ИА "Грозный-информ" обязательна.}