"Сахиб" Ю. Ю. Клычников, "редактор" Б. В. Виноградов, народы Северного Кавказа, или Кто у нас хищники-рабовладельцы? («Вести республики»)

01.02.2012 15:05

(Окончание. Начало в №№ за 18, 20, 24, 25 и 31 января)

«Обращение с попавшим в русский плен адыгом, - пишет современник, - нельзя назвать человеческим. Его гонят со связанными на спине руками или же группами в железных ошейниках из одной крепости в другую… и до выкупа мучают окопными или другими работами,.. не избавляют его от грубого отношения и побоев. Его заставляют страдать от голода и холода и придумывают всевозможные … муки, чтобы побудить к уплате возможно более значительного выкупа… Женщины, девушки и дети, если за них не получается выкуп, продаются как крепостные» (Лапинский Теофил (Теффик-бей). Указ. соч. Т. 2. С. 151-152).

Ничего сверхъестественного и противоречивого в политике хищнического и конфликтогенного по своей сути офицерского корпуса Кавказской армии в отношении горских народов Северного Кавказа не было. Всякая армия всего лишь составляющая общества, а потому она усиливает и генерирует ценности того общества, частью которого является. Поэтому порой страстные обличения т. н. «национальных» (по выражению клычниковых) и российских историков немыслимых жестокостей, проявленных цивилизаторами в погонах на Кавказе, вызывают у авторов вопросы. А что, действия «русских колонизаторов» в отношении русских людей, говорящих с ними на одном языке и разделяющих учение одной веры, были принципиально иными? Давайте сравним несколько выдержек из документальных текстов первой половины ХIХ в.:

«…в настланном таким образом хворосте завязли ноги казачьей лошади и за это стали бить нас плетью и убили 2 человека… Двух женщин [осетинок ] запрягли в ярмо и привязали сани, а солдаты сзади подгоняли женщин плетьми»;

«…и на работе беспощадно и бесчеловечно мучил [крестьян] работами. Некоторые от оных побоев умерли, а другие женщины, беременные, от бесчеловечного телесного наказания выкинули мертвых младенцев»;

«…[запрягает крестьян с женами] вместо лошадей в сохи и пашет ими, как скотиной»;

«закапывал сопротивлявшихся [мирных чеченцев] в землю по пояс,.. бывали случаи, когда он совсем зарывал их в землю живыми»;

«в припадке ярости допускала [помещица] разные неистовства,.. кусала своих людей, душила их руками, накладывала на шею железные цепи, …одна из дворовых девушек … лишилась, наконец, жизни и… [тело] разрубили оное топором» (Блиев М. М. Социально-политическая основа тагаурских движений начала Х1Х века. Известия Северо-Осетинского НИИИ. Т. 19. Орджоникидзе, 1957. С. 7; Гапуров Ш. А. Указ. соч. С. 82;Тарасов Б. Ю. Указ. соч. С. 31, 40, 253).

Порою также сложно бывает отличить и сообщения о военных действиях на Кавказе от сведений, относящихся к событиям во внутренних российских областях империи. Судите сами:

«Майор Горемыкин… в минувшем октябре (1834 г. – Авт.) был командирован, по случаю возмущения,.. вооруженную рукою напал на неповинующихся…»;

«…дерзнули в числе 3000 человек напасть вооруженную рукою на военный отряд, который был послан для восстановления спокойствия»;

«1841 г. … начальство принуждено было действовать вооруженную рукою, и в первом убито 33 и ранено до 114»;

«В последнем имении [графа Борха] ожесточение крестьян доходило до такой степени, что они вооруженные напали на батальон пехоты, командированный для их усмирения».

Крепостные крестьяне России в течение 1796-1860 гг. произвели 2954 волнений, из их числа только в 1826-1849 гг. было убийств и покушений на помещиков в 207 случаях, а в 381 случае против крестьян отправлялись военные команды. Отметим, что в период Крестьянской войны под предводительством Е. Пугачева в 1773-1775 гг. только в Поволжье повстанцами было убито 1572 дворян – мужчин, женщин и детей. Это был ответ русских крепостных рабов на нескончаемое хищничество со стороны русского дикого барства.

Документы III отделения канцелярии Е. И. В. рассказывают интересные вещи о настроениях крестьянства: «В народе толкуют беспрестанно, что все чужеязычники в России, чухны, мордва, чуваши, самоеды, татары и т. п. свободны, а одни русские, православные – невольники… Что всему злу причиной господа, т. е. дворяне!.. Вообще дух народа направлен к одной цели – к освобождению…» (Сборник документов по истории СССР. Первая половина XIX века. М. 1947. С. 40-41; Крестьянское движение в России в 1826-1849 гг. Сб. док. / Ред. А. В. Предченский. М., 1961. С. 817. Мороховец Е. А. Крестьянское движение 1827-1869. Вып.1. М., 1931. 9-32, 37-67,85,90,94-95; Тарасов Б. Ю. Указ. соч. С. 269, 285; и др.).

Мы не говорим здесь о восстании армейских и гвардейских полков в декабре 1825 г., когда было убито свыше 1 тысячи солдат и офицеров и осуждены, в т. ч. на Кавказ, несколько тысяч человек, о бунтах в военных поселениях, о всеобщем восстании западной части империи - Польши (1830 и 1860 гг.) и т. д. и т. д.

Почему-то в 1817 г. «проконсул» Кавказа генерал А. П. Ермолов, столь любимый националистами всех мастей, убеждая царя увеличить численность войск на Кавказе, ничего не сказал о «набеговой традиции» горцев или угрожающей Российской империи «экспансии» с их стороны. Он говорил Александру Первому другое: усиление войск и скорейшее покорение Кавказа необходимо потому, что горские народы «примером независимости своей, в самих подданных Вашего императорского величества порождают дух мятежный и любовь к независимости» (Записки Алексея Петровича Ермолова. Ч. 2. (1816-1827). СПб., 1859. С. 118; Интересно отметить. что накануне вторжения армии Наполеона в каждую губернию были введены карательные военные отряды для борьбы с ожидаемыми восстаниями крестьян. И они в 1812 г. действительно начались в западных губерниях, а затем перекинулись и в центральные, вплоть до Московской. Крестьяне «вышли из повиновения, говоря, что они ныне французские», или как писали в других сообщениях: «возмечтали, что они принадлежать могут французам навсегда». См., Тарасов Б. Ю. Указ. соч. С.292-293).

Очень странно, что взрослый, вменяемый человек, целый доктор исторических наук, прежде чем написать пасквиль о «горском хищничестве» и продемонстрировать свое негативное отношение в адрес «туземцев» (выказывая одновременно благоговение перед цивилизаторскими усилиями хищников в погонах и эполетах), не обеспокоил себя ни малейшим умственным усилием узнать что-либо о предмете разговора. Между тем, обладай наш профессор знанием общественно-политического состояния России XIX в. в пределах школьного курса истории (о вузовском я и не говорю), рука бы не поднялась писать подобную ксенофобскую чушь. Утешает, правда, то обстоятельство, что клычниковы и прочие зарабатывающие хлеб на «щиром патриотизме» и разжигании «этноидейных» конфликтов на голом месте не имеют мандата от великого русского народа, а тем более не представляют собой российскую историческую науку.

Даже самый европеизированный российский город ХVIII – первой половины ХIХ в. Санкт-Петербург «представлял собою тип античного невольничьего города, перенесенного в XIX век» (Яцевич А. Крепостной Петербург пушкинского времени. Л., 1933). Первое прикосновение к теме крепостного рабства в России указанного периода может шокировать любого читателя – эта правда настолько неправдоподобна, что даже в советской историографии была окружена молчанием и считалась по разным соображениям слишком неудобной. Крепостное право представляло собой, особенно в обыденной жизни, столь безнравственную и отвратительную грязь, что, как писал современник, «нельзя было о ней подумать без невольного ужаса и негодования» (Басаргин Н. В. Воспоминания, рассказы, статьи. Иркутск. 1988. С. 390; См., также: Mrsalutasi. Россия, которую мы потеряли // Журнал «Деньги». № 25 (832), 27.06.2011 (или в Интернете: nnm.ru/blogs/Mrsalutari/2011/06/).

В заключение приведем еще одно соображение по поводу сентенций «редактора» Б. В. Виноградова и «сахиба» Ю. Ю. Клычникова, как отрицательные явления и традиции прошлого находят сегодня свое воплощение в современном горском мире Северного Кавказа. В данном случае речь идет о криминальной традиции, которая имеет в нашей стране глубокие исторические корни. Так, один из современных исследователей А. С. Донде тонко подметил, что «культура набега (налета) в наше время почти адекватно воспроизводится в уголовной практике». А другой, не менее авторитетный исследователь убедительно определил, что это обстоятельство «надо учесть тем, кто размышляет о вариантах развития событий в нынешней криминализованной России» (Кара-Мурза С. Г. Гражданская война (1918-1921). Урок для XХ1 века. М., 2003. Гл. 2).

Разумеется, в настоящей работе мы несколько «удлинили» алогичные, абсурдистские построения клычниковых и виноградовых, чтобы наглядно показать, к чему может привести методика псевдонаучных «парадигм», обращенная применительно не к горским народам, а к российским реалиям прошлого и настоящего.

Ислам Баудинов,

Дукуваха Абдурахманов № 18 (1701) 1 февраля 2012г.

_{Все права защищены. При перепечатке ссылка на сайт ИА "Грозный-информ" обязательна.}