Ана Кристина Энрикеш: Я многому здесь научилась

29.08.2014 10:07

Интервью с делегатом Международного Комитета Красного Креста Аной Кристиной Энрикеш

Психология — это выражение словами того, чего нельзя ими выразить.

Джон Голсуорси (1867 – 1933), английский писатель и драматург

Когда я обратилась к Кристине с просьбой об интервью, она была занята тренингом для группы сотрудниц Чеченского отделения Российского Красного Креста (ЧоРКК), но, тем не менее, нашла время в своем плотном графике и согласилась побеседовать со мной. Признаться, я думала, что интервью будет сухим и скучным и, готовясь к разговору, набросала некоторые вопросы. Однако во время общения поняла, что придется их пересматривать: беседа оказалась намного интересней, чем я представляла. Мы зачастую несерьезно относимся к психологам, как к врачам, но, тем не менее, они и есть настоящие лекари души.

Кристина родилась в Бразилии в Рио-де-Жанейро - том самом знаменитом городе, о котором так мечтал герой Ильфа и Петрова Остап Бендер. Выросла, выучилась на психолога и устроилась на работу в систему здравоохранения. Ей приходилось работать с разными людьми. Это были бывшие наркоманы и алкоголики, люди с психическими отклонениями, жертвы домашнего насилия, социально уязвимые люди, бедняки. Проработав 10 лет в этой области, в 2008 году она переезжает в Португалию. Именно там первый раз наталкивается на объявление гуманитарной организации "Врачи без границ" о вакансии психолога. И без раздумий решает изменить свою жизнь.

- Кристина, почему вы решили уйти в гуманитарную среду, поменять работу?

- Я десять лет проработала с людьми, которые имели проблемы в повседневной жизни. У меня был большой опыт. Казалось, что я уже изучила все сложные психологические случаи. Но когда увидела объявление, поняла, что мне хочется попробовать себя в чем-то новом. И очень хотелось помочь людям, которые пострадали психологически от последствий вооруженных конфликтов. Это была другая среда, другая атмосфера, в которой, как правило, другие ценности.

- Вам не было страшно? Все-таки не каждый решится из мирной страны поехать туда, где звучат выстрелы.

- Нет, страшно не было. Когда видишь людей, которые прошли через жернова войны, потеряли своих родных, дома, сами стали жертвами насилия, возникает только одно ощущение – желание помочь, хоть как-то облегчить их страдания. После всего пережитого люди начинают сталкиваться с самыми разными психологическими проблемами. И когда ты работаешь с ними, забываешь про все, и про свой страх в том числе.

- Когда вы начали свою работу с МККК?

- С организацией "Врачи без границ" я проработала в Восточном Чаде, Конго, Киргизстане, Бангладеше. В 2012 году я присоединилась к Международному Комитету Красного Креста и начала свою работу в Центральной Африке, где моими подопечными были дети-солдаты. А в феврале 2013 года приехала в Грозный. Здесь мне предстояло работать с семьями, чьи родственники пропали без вести.

- Расскажите немного о программе, в которой вы сейчас работаете. Сколько человек она охватывает? Она работает только в Чеченской Республике?

- Еще в 2009 году МККК начал оказывать психосоциальную и психологическую помощь семьям пропавших без вести в рамках программы Чеченского отделения Российского Красного Креста. За четыре года программа получила свое развитие и с 2013 года стала называться "Сопровождение родственников лиц, пропавших без вести". Сейчас она осуществляется в Чеченской Республике и в Кабардино-Балкарии. В Чечне подопечными программы являются 220 семей. С ними работают 44 сотрудника Чеченского отделения РКК. Мы называем их "сопровождающие", потому что именно они психологически "сопровождают" семью и находятся с ней в постоянном контакте. Программа охватывает разные районы республики. В нашу задачу входит подготовить и обучить специалистов, которые могли бы работать на местах и после того, как МККК уедет из республики. Людей, которые хорошо знают контекст, обычаи, традиции и менталитет.

Социально-культуральный аспект в нашем случае очень важен для установления контакта - психологической близости с подопечным, что является одним из залогов положительного результата работы программы.

- Как вы проводите подготовку "сопровождающих"? Ведь большинство из них не имеют психологического образования.

- В функцию сопровождающего не входит проведение глубокой психологической работы с подопечным. И тех навыков, которые мы им даем, бывает вполне достаточно для работы с семьями. Сопровождающие помогают людям научиться жить с неопределенностью, возникающей при исчезновении близкого родственника, справиться с так называемой "неясной потерей", когда пропавший человек присутствует в семье психологически, но отсутствует физически.

Они должны уметь выслушать родственника пропавшего, показать свое сопереживание и заинтересованность. Для таких людей очень важно быть услышанными, почувствовать, что они не остаются один на один со своим горем. Кроме того, сопровождающий должен уметь объяснить подопечному его переживания при "неясной потере". Это помогает людям понять свое состояние и научиться с этим жить. Сопровождающие помогают родственникам лиц, пропавших без вести, снова вернуться в нормальную жизнь и восстановить контакты с окружающим миром. Потому что часто в такой ситуации люди замыкаются в себе, перестают участвовать в общественной жизни. МККК ежемесячно проводит тренинги для сопровождающих. Мы обсуждаем и рассматриваем каждый случай в отдельно взятой семье. А это зачастую 17-18 историй в день.

- Как воспринимают семьи, пропавших без вести эту программу? Всегда ли они готовы принять сопровождающего?

- Чаще всего такую помощь принимают женщины, хотя мужчины нуждаются в ней не меньше. Если у женщины есть возможность выплакаться, поговорить с соседкой, с родственницей, то мужчины чаще всего не позволяют себе открыто высказывать свои переживания - все держат в себе. Мужчина, как глава семьи и хозяин дома, как правило, испытывает вину за то, что не смог предупредить эту трагедию, а в дальнейшем – за то, что не смог найти пропавшего. Он чувствует себя беспомощным, и это усугубляет его переживания. Но если мужчины все-таки идут на контакт, то благодаря работе сопровождающего их состояние быстро меняется. У нас был случай, когда одна из наших сотрудниц, будучи сама сопровождающей, после наших тренингов, осознала, насколько тяжело переживает ее муж исчезновение брата. И она убедила мужа поговорить с одним из сопровождающих, чтобы облегчить его состояние.

- Результаты работы сопровождающих как-то оцениваются? Насколько полезны для семей такие посещения?

- Конечно, оцениваются. Мы делаем это во время наших регулярных встреч, в ходе которых рассматривается каждый случай в отдельности.

Часто в семье исчезновение родственника бывает запрещенной темой, чтобы лишний раз не травмировать друг друга. Например, в одной семье мать на вопрос своей маленькой дочери о том, где ее папа, отвечала, что он уехал на заработки за границу. Но дети растут и начинают понимать многие вещи. С течением времени девочка стала задавать вопросы о том, почему папа не возвращается так долго и что он, наверное, их не любит. Ребенок чувствовал, что мать что-то скрывает. Девочка стала задумчивой и подавленной. Психологический климат в семье нарушился. Мать в своем желании защитить ребенка от боли, получила другую реакцию. Я поговорила с женщиной, объяснила, как и что нужно сказать дочери, чтобы та поверила матери и приняла тот факт, что отец пропал без вести. Нам удалось восстановить утраченное доверие ребенка к своей маме и снять напряжение в отношениях. В таких случаях детям всегда надо говорить правду.

- А как чувствуют себя сопровождающие после посещений семей пропавших без вести? Не случается ли так, что они потом сами нуждаются в психологической помощи?

- На наших тренингах мы учим их, как работать с семьями так, чтобы уберечь самих себя от психологической травмы после посещений. Иногда сопровождающие плачут и срываются.

Некоторые из них начинают воспринимать проблемы подопечного как свои собственные. Сопровождающим необходимо работать над собой, чтобы не произошло внутреннего сгорания. Очень часто после наших тренингов мы слышим слова благодарности от сопровождающих, потому что они могут применять эти знания не только на работе, но и в повседневной жизни, и в собственной семье. Я знаю, что в любое время, где бы они ни встретились с человеком, чей родственник пропал без вести, они смогут оказать поддержку, если он в ней нуждается.

- Кристина, а как программа развивается в Кабардино-Балкарии?

- Программа в КБР началась в ноябре 2013 года. Сейчас в нее включены 11 семей пропавших без вести лиц. С этими семьями работает сотрудник Кабардино-Балкарского отделения РКК в качестве сопровождающего, и я как психолог. Я посещаю семьи один раз в месяц, помогаю решить специфические проблемы, требующие вмешательства специалиста. Сопровождающий посещает семьи дважды в месяц и помогает с решением каких-то социальных проблем, обеспечивает семьи нужной им информацией.

- Используете ли вы разный подход в своей работе с людьми в зависимости от региона? Например, работая в Чечне и Кабардино-Балкарии.

- Вы знаете, каждый контекст, каждая страна по-своему уникальна. Несмотря на небольшое расстояние даже КБР и ЧР отличаются в этом плане. Все зависит от культуры и менталитета. Люди по-разному выражают свои эмоции, ведут себя и реагируют на вопросы. Где-то они более открытые, а где-то более сдержанные. А значит, требуется индивидуальный подход к каждому. И поэтому так важна работа местных сотрудников-сопровождающих, которые сами являются частью этой культуры и знают, как себя вести. Конечно, у нас есть универсальные пособия и методики, которые мы используем в своей работе, но их всегда приходится адаптировать к местному контексту.

- Вы проработали на Северном Кавказе уже полтора года. В сравнении с этим, какая ваша миссия показалась вам наиболее сложной и какая наиболее интересной?

- Самой сложной моей работой я бы назвала миссию в Конго, потому что уровень насилия там был очень высокий: каждый день стреляли, ранили, убивали, издевались. И мне приходилось работать с такими случаями. А вот миссия в Грозном для меня действительно интересна. Я многому научилась здесь. Это мой первый опыт работы с семьями пропавших без вести лиц.

- У вас сложная работа в психологическом плане. Как вы отдыхаете?

- Наедине с природой (улыбается). Чтобы прийти в себя, мне бывает достаточно побыть на природе, посидеть у воды, возле леса, послушать пение птиц, шелест листьев, шум волн. Это помогает восстановиться и вернуться в работу.

- Спасибо за интересное интервью, Кристина. Мы желаем вам удачи, терпения и душевных сил!

Беседовала Лейла Сатуева

_{Все права защищены. При перепечатке ссылка на сайт ИА "Грозный-информ" обязательна.}