Язык на грани смерти

04.03.2009 16:31

Грозный. ЮНЕСКО опубликовала список языков мира, которые находятся под угрозой полного вымирания. К числу вымирающих эта всемирная организация относит абхазский, адыгейский, кабардино-черкесский, карачаево-балкарский, ингушский, чеченский, осетинский языки и др. Всего в России в зоне риска оказались 136 языков.

Последний раз подобный список ЮНЕСКО обнародовала в 2001 году. Тогда в него чеченский язык не попал. И вот теперь такой неприятный сюрприз для тех, кто называет себя, в данном случае, носителем этого, одного из древнейших в мире языков.

Критериев, по которым тот или иной язык можно отнести к числу вымирающих, немного: всего девять. В том числе по числу носителей, передаче языка от поколения к поколению, доступности учебных материалов, отношению к языку внутри общества.

Далее языки классифицируются по шести категориям: "находится в безопасности", "положение вызывает опасение", "язык находится под угрозой исчезновения", "язык находится в серьезной опасности", "язык находится в критическом состоянии", "язык исчез". Основываясь именно на этих признаках, ученые ЮНЕСКО пришли к выводу об опасности, грозящей ряду языков мира. И в том числе – чеченскому.

Легче всего отмахнуться, задорно заявив, что, мол, за открытие? Тысячи лет жил язык и еще столько протянет. Вон сколько людей на нем говорят – два миллиона без малого – что с ним станется? Однако, на мой взгляд, это не только не продуктивная позиция, но и очень опасная.

Чеченский язык действительно сейчас в такой ситуации, что впору задуматься о его безопасности. Если уж ЮНЕСКО озабочена этим, то нам и карты в руки.

Вот небольшая картинка. Двое спорят в хлебном магазине о том, сколько лотков хлеба один привез, а другой принял. Оба, естественно, чеченцы.

- Ахьа восемнадцать лоток бен ца еана, утверждает с пафосом хозяин.

- Слушай, ас девятнадцать дIаелла хьуна, не менее уверенно заявляет водитель хлебовозки.

- ХIа-хIа, уьш восемнадцать бен яцара, упорствует первый.

Перепалка длится несколько минут в том же духе.

- Один бепиг кховде суна,- вмешался вдруг третий - покупатель, оказавшийся свидетелем спора.

- И бохург хIун ду? Нохчо вац хьо? – Возмутились одновременно спорщики, - цхьаъ ца алало хьоьга?...

Им невдомек, насколько парадоксальную ситуацию создали сами и втянули в нее неожиданного оппонента.

- Странно,- заявил он. – Вам вовсю можно считать, как хочется, а мне и один нельзя произнести…

Эту сценку мне довелось подсмотреть еще в 80-х годах. И когда рассказывал об увиденном друзьям, то большинство из них катались со смеху. А потом начинали сокрушаться по поводу утраты языком своих и без того шатких позиций. Сейчас к подобному уже настолько привыкли, что и не замечают ничего. Будто так и должно быть.

Нынче, скорее всего, уже никто не помнит, что в тридцатые годы прошлого века вышло постановление правительства РСФСР, нормативно упорядочивавшее обязательное использование притяжательных суффиксов русского языка -ский, -ный, -ческий и т.д. в …чеченском языке.

Это происходило далеко не со всеми языками, другим навязывать такое руководящим советским языковедам и в голову не приходило, но чеченскому сделали «предпочтение». Вот еще и почему до сих пор только в нашем языке вы найдете следующие названия: «российски Федерации», «интернациональни коллектив», «бригадни метод», «коммунистически парти» или «кремлевски седарчий».

Понять тех, кто это делал, легко и просто. Советские власти спешили подчинить своей новой и сокрушительной идеологии не только многоязыкие людские массы, но и их мироощущение и сознание. Главным инструментом здесь становится именно язык, насилие над которым и было взято на вооружение большевистскими идеологами. В приведенном случае они явно перестарались: главное было привить чуждую письменность целому народу, используя которую, хочет тот того или нет, но пойдет в фарватере той идеологии и того мировосприятия, которые несет в себе и доминирующий в стране язык, и его универсальная графика. И именно это было сделано.

В условиях, когда язык только-только получил свою письменность, такой волюнтаризм приводил к мощной деформации внутренних законов этого самого языка и его абсолютному, рабскому подчинению великому и могучему визави.

Хотя, надо сказать, судьба любого младописьменного языка оказывается предрешенной сразу после того, как основой его письменности становится письменность другого языка. Так было с самим русским языком, когда греческие миссионеры Кирилл и Мефодий предложили для него греческое письмо, и оно была принято. Так было с европейскими языками, взявшими за основу своей письменности латинскую графику.

В нашем случае все гораздо серьезней, поскольку процесс становления современной чеченской письменности с самого начала был максимально управляем не лингвистическими институтами, а идеологическими. Языку, лишенному малейшей самостоятельности в собственном развитии, была уготована судьба бытового, если хотите, кухонного инструмента общения.

Что мы в итоге имеем? С принятием ислама духовная жизнь народа, его чаяния, связанные с восприятием божественных откровений, религиозных устоев, коранических установок и догматов, начали обслуживаться посредством арабского языка. Научная, образовательная, производственная, идеологическая и политическая лексика оказалась почти целиком заимствована из русского языка, успевшего стать за пару сотен лет самостоятельным и самодостаточным в условиях современной цивилизации.

Так что сфера влияния и использования собственно чеченского языка сузилась настолько, что и его восстребованность снизилась до предельного минимума. Хотим мы этого или не хотим, но произошедшее есть не что иное, как объективный процесс, противостоять которому даже древнему народу с его младописьменным языком было почти невозможно.

Между тем лучшие умы чеченского народа, как могли, сопротивлялись этой тенденции. Писатели и поэты создавали шедевры чеченской словесности, ученые–филологи скрупулезно собирали жемчужины устного народного творчества, превозмогая огромное сопротивление властей и инерцию сановных соплеменников, издавали уникальные лексические и толковые словари, сборники фольклорных произведений. Педагоги в школах и вузах преподавали юным чеченцам их родной язык, последние шли на радио и телевидение в редакции газет, где можно было писать и говорить по-чеченски.

Им всем было бы намного легче, не случись эти проклятые кавказские войны, методично лишавшие народ его нарождающейся поросли, которой предстояло преумножать силы родного языка, укреплять богатство литературы, поэзии, драматургии, вести свой народ к высотам цивилизации.

Не будь этих иезуитских костров, поглощавших в жестоком пламени уникальные образцы вековых знаний народа, накопленных и бережно сохраненных его лучшими сынами и дочерями в современных книгах и древнейших списках и манускриптах, последний из которых состоялся холодной зимой 1944-го.

Между тем, понимая, что безвыходных ситуаций не бывает, соответствующие меры по поляризации, распространению и укреплению позиций чеченского языка предпринять вполне возможно. Многое было предложено читателями «Вестей республики» в ходе прошлогодней дискуссии, приуроченной ко Дню чеченского языка. Так же, как и многое из им сказанного и написанного, осталось нереализованным.

Уже сейчас неплохо бы задуматься о создании в республике государственного Института чеченского языка, в сферу полномочий которого были бы включены все рычаги, могущие позволить ему заняться всесторонним регулированием процессов по усилению роли чеченского языка в обществе.

Он бы мог стать центром, объединяющим усилия всех заинтересованных в его спасении, обогащении и распространении как внутри республики, так и за ее пределами. Таких людей много, но они разобщены и их усилия в этом направлении разрозненны, носят периодический и спонтанный характер.

В советское время существовал научно-исследовательский институт литературы, языка и истории. Однако в период перестройки и дальнейших разрушительных процессов он перестал существовать, и ученые, работавшие в нем, стали никому не нужными.

Мер для исправления ситуации можно предпринять великое множество. И предпринимать их необходимо на самом высоком уровне.

Укрепление чеченской государственности в составе новой России набирает темпы. Развивается экономика, растет духовно-культурный уровень общества. Однако без такого ресурса, как крепкий, развитый и, главное, востребованный и, если хотите, полномочный язык, наш народ может потерять самое главное – ощущение единства, взаимопонимания, солидарности и национального единства. А это прямой путь в никуда. Тысячелетия наши предки с честью пронесли главный атрибут народа, его знамя и герб - чеченский язык, и как эстафету поколений, вручили его в наши руки. Вот почему нам попросту не дано право потерять, навсегда утратить это уникальное завоевание мировой цивилизации.

Тревога, высказанная учеными ЮНЕСКО, не просто констатация факта, но призыв ко всему мировому обществу спасти умирающие языки. Для чеченцев это – сигнал SOS. Не услышать который может только равнодушное, холодное, потерявшее все лучшее, что ему передано генами предков и их гением, общество.

Руслан Караев